Вот моё,но,имейте в виду,если вы не читали "Властелин колец",то ничего не поймётё.Так что,не поняв сюжет,не критикуйте.

Внезапно раздалось мелодичное пение рога.
-Это не орочий рог!- воскликнул Леголас и стремительно побежал к воротам. Арагорн и Гимли поспешили за ним.
Ворота открылись. В крепость ровным строем вошли лориэнские эльфы, вооружённые луками и мечами. Строй возглавлял Хэлдар, тот самый эльф, что первый обнаружил Братство Кольца в Лориэне.
-Как это возможно?!- спросил Теоден.
-Нас прислал Элеронд из Ривендейла. Эльфы и люди когда-то объединились в Союз. В далёком прошлом они сражались и умирали вместе.- Хэлдар улыбнулся, увидев троицу неразлучных друзей,- Мы пришли отдать дань этому Союзу.
Внезапно послышался стук копыт. Во двор крепости примчалась белоснежная лошадь. На ней сидела высокая эльфийка. Её волосы цвета воронового крыла были заплетены  в две тонкие косички на висках, остальные тёмной волной спадали на плечи и струились по спине.  Среди чёрных как смоль локонов то и дело сверкали короткие алые, рыжие, золотые и медные пряди. Они казались настоящими, попросту запутавшимися в её густых волосах осенними листьями. Волосы обрамляли нежное, очень красивое лицо - изящные брови вразлёт, ярко-синие глаза, мерцающие звёздным светом, и чувственные губы необычно насыщенного алого цвета. На ней был надет дорожный эльфийский костюм. Лиф зелёной рубашки была украшена затейливым вязью из алых и золотистых листьев, талию стягивал узкий кожаный пояс. На ногах были высокие мягкие сапоги. Плечи эльфийки укрывал серебристый плащ, похожий на лориэнские плащи, вот только застёжка у него была другая - звезда, завёрнутая в оранжевый осенний лист. Точно такой же была и пряжка на ремне. За плечами у неё висели ножны с двумя кинжалами; лук и колчан были украшены красивым узором: переплетение осенних листьев, на которых мерцали яркие звёзды. Колчан был набит стрелами с золотистым оперением.
Нежная красота тонких черт, стройное, но очень гибкое и сильное тело, горделивая осанка - эльфы, люди и гном молча взирали на неё, восхищённые её прекрасным обликом.
Эльфийка спешилась, поклонилась Теодену и сказала:
-Меня зовут Сицилия Йавиэ Лахелэль - Звезда Осеннего Пламени. Я прибыла…- лошадь недовольно фыркнула,- мы с Повиликой прибыли из Фангорна, чтобы принять участие в этой тяжёлой битве.
-Разве в Фангорне есть поселения эльфов?- удивился Арагорн.
-Нет. Я…- Сицилия покосилась на свою лошадь и поправилась,- мы живём одни.
                                                                     ***
…Послышался противный лязг- это урукхаи приставляли к стенам Хельмовой Пади лестницы. Первую же лестницу толкнула назад Сицилия, так что та придавила своих же урукхаев. Но всё же эти мерзкие существа залазили на стены крепости. Люди, эльфы и гном принялись ожесточённо отбиваться.
Леголас стрелял из лука, оборонялся кинжалом. Вдруг он почувствовал у себя за спиной зловонное орочье дыхание и понял, что не успевает. Сейчас кривой урукхаевский меч опустится ему на голову… но что это? Послышался звон спущенной тетивы и глухой орочий оперением. Сицилия улыбнулась удивлённому эльфу, но тут же отвернулась - враги наступали.
                                                               ***
                     
                                                                         Пропел рог Хельма.
…И конунг явился…Одесную его ехал Арагорн, наследник Элендила, Леголас, сын Трандуила и Сицилия Звезда Осеннего Пламени, а за ними - дружина витязей – эорлингов. «…» Мечи сносили им (врагам) головы, копья вонзались в спины…
Сицилия направила Повилику в сторону от дружины, и там всадница и её лошадь слились, казалось, в единое целое. Воинственная эльфийка вонзала в урукхаев и дунландцев стрелы, рассекала их мечом, выхваченным у какого - то орка; лошадь же топтала, лягала и кусала убегающих врагов. «…»
                                                                       ***
Гэндальф, Леголас, Гимли, Арагорн, Сицилия, Теоден и небольшая роханская дружина направилась в Изенгард. По пути Леголас заметил у деревьев глаза и направил коня к лесу.
-Стой, царевич Лихолесья!- приказал Гэндальф.- Сейчас не время. Погоди, от тебя этот лес не уйдёт.
-Сейчас ты увидишь энтов – пастырей деревьев. Это очень древние и мудрые создания, я часто встречаю их в Фангорне.- сказала Сицилия Леголасу.
-Поскорей бы на них посмотреть!- воскликнул царевич Лихолесья, а про себя подумал, что он очень хочет узнать историю этой загадочной эльфийки. «…»
                                                                   ***
                            Гэндальф поговорил с Саруманом и Древнем. Энт заметил эльфийку.
-О, Сицилия!- гневное ржание - и Повилика! Вы что, тоже сражались при Хельмовой Пади?
-Да, Древень. Ты и остальные энты скоро вернётесь?
-Ну, порядок здесь надо навести да за Саруманом приглядеть. А потом - домой. Да вы с Повиликой сами сюда заходите!
-Обязательно. До свидания,- сказала она всем.
-Ты что, уже уходишь?- спросил Леголас.
-Я приду, когда вы вступите в какую-нибудь битву.
Сицилия огляделась в поисках своей лошади. Повилика и Арод, видно, уже познакомились и паслись рядом, заговорщески переглядываясь. Видя, что все заняты, и никто на них не смотрит, Леголас отвёл эльфийку в сторону.
-Расскажи, пожалуйста, о себе. Почему вы с Повиликой живёте одни в Фангорне?- спросил он.
-Моими родителями были Алайна Звезда Заката и Нильдиньяр  Ивовый Лист. Мы жили в Лихолесье.- начала Сицилия.- Как-то раз, когда я была ещё ребёнком, отцу пришло приглашение на свадьбу его брата, который жил в Ривендейле. Мы отправились туда. Я ехала на Повилике, которая в то время тоже была ещё маленькой лошадкой, она была дочерью Вирры, на которой ехала моя мать. Мы ехали несколько дней, обогнули Лориэн и приближались к Фангорну. Отец вёл нас у подножия Мглистых гор. Он ехал первым, он первым и увидел орков, которые бежали к нам с гор, сидя на огромных воргах. Их было слишком много – мы не могли победить их всех.
-Бегите!- закричал отец.- Я задержу их!
-Зачем, Нильдиньяр! Быстрее, в Фангорн!
Но отец понимал, что мы не сможем убежать от волчьих всадников, если их кто-нибудь не задержит. И этим кем-нибудь он выбрал себя.
-Нет! Бегите с Сицилией в Фангорн! Укройтесь там!
-Я никуда без тебя не уйду!- закричала мама.
Она собралась взять его за руку, чтобы потянуть за собой, но отец в отчаянии направил своего коня прямо на нас. Тот с силой толкнул Повилику и Вирру, они поскакали вперёд. Когда нам наконец удалось развернуть перепуганных лошадей, было уже слишком поздно. Мы видели, как отец упал и больше не поднялся. Мама горестно вскрикнула и пришпорила Вирру. Спустя секунду она опомнилась, оглянулась на меня и снова развернула лошадь к Фангорну. Мы поскакали быстрее. Ветер хлестал нас по лицу, сдувая слёзы. До Фангорна оставалось совсем не много, но орки догоняли нас. Мы слишком много времени потеряли, глядя на гибель моего отца.
-Сицилия, быстрее в лес! Скачи туда! Я задержу их, и ты успеешь!- закричала мама. Вирра подтолкнула Повилику мордой.
-Мама, нет! Мы успеем!
-Беги же! БЕГИ!
И я направила Повилику к лесу. Вслед нам послышалось прощальное ржание Вирры. На опушке мы оглянулись и увидели гибель своих матерей, матерей, которые пожертвовали своими жизнями, чтобы спасти нас. Я до сих пор проклинаю себя за то, что не осталась тогда с ними, что позволила моим родителям погибнуть. Как бы мне хотелось сейчас оказаться там, перенестись в этот злосчастный день, чтобы помочь им! Но уже слишком поздно.                                                                                         Мы долго скакали по лесу, подгоняемые страхом, горем и болью. Наконец мы выбились из сил и повалились на траву. Я прижалась к Повилике и заплакала навзрыд. Лошадь тоже беззвучно плакала. В таком состоянии нас нашёл Древень. Он спросил, что случилось, и я всё рассказала. Древень отнёс нас в самое сердце леса и попросил подождать его. К вечеру он вернулся. Энт принёс тела наших родителей, и мы похоронили их. Мы с Древнем соорудили небольшой домик, где я и стала жить. Я научилась делать стрелы, постоянно упражнялась в стрельбе из лука. Древень принёс мне семена и плоды картофеля, яблони, груши, разных приправ. Я завела небольшой огород, чтобы прокормить себя… Этот энт заботился о нас и заменил мне отца.
Я не знаю, наверное Повилика разделила со мной моё бессмертие и поэтому я живу с ней всю мою долгую и бесконечную жизнь. Мы выросли вместе и теперь стараемся не пропустить ни одной битвы. Вот наша месть за смерть наших  родителей.
А этот символ придумала мама, а отец выковал мне эту застёжку и бляшку, вырезал узоры на моём луке и колчане.
Сицилия раздражённо смахнула слезу, сбежавшую с её щеки.
-Я…Мне очень жаль. Прости, что заставил тебя вспомнить всё это. И…не вини себя,- тихо сказал Леголас.
-Я постараюсь,- улыбнулась Сицилия, вскакивая на лошадь,- до следующей битвы!
-Я буду ждать,- прошептал царевич Лихолесья.
-Знаешь, Эомер, прибавь к нашему спору и эту прекрасную эльфийку,- сказал Гимли.
-Мне кажется, я уже выбрал первейшую красавицу Средиземья,- пробормотал Третий Сенешаль Рохана.
                                                                      ***
                                   Воины соскакивают с пиратских кораблей и с ходу бросаются в бой.
Был среди них Леголас, был  Гимли, крутивший секирой, были неразлучные Сицилия и Повилика,…

                                                                       ***
                       Леголас рассказал Пину и Мерри об их походе к Стезе Мертвецов и о битве за корабли.
Леголас не рассказал о том, что как только он увидел Реку и пиратские корабли, раздался стук копыт, и из-за угла показалась Сицилия верхом на Повилике, они приблизились и остановились рядом с эльфом.
-Вот и следующая битва. Не ждал?
-Ждал. Очень ждал.
Сицилия улыбнулась. Повилика и Арод снова начали переглядываться. А в следующий миг эльфы, люди, гном и Призрачное Воинство бросились на пиратов. Послышался звон клинков, свист стрел и ржание лошадей. Битва прошла быстро. Воины буквально смели со своего пути перепуганных пиратов, которые почти не сопротивлялись. Потом Арагорн отпустил Призрачное Воинство, и все взошли на корабли.
…Леголас стоял, чуть прикрыв глаза, слушая крики чаек. Сицилия перегнулась через борт и опустила в воду руку. Она задумчиво смотрела на ровную гладь реки. Взгляд её был печален.
-Леголас, ты думаешь о Море?- тихо спросила она.
-Да. Крики чаек, ветер с Моря…Я потерял покой, как и предсказывала Светлая Владычица.
Сицилия кивнула. Сверкнула слеза, по ровной глади реки пошли круги. Она судорожно вздохнула. Неужели придётся уплыть? Ей, Леголасу, остальным эльфам?
«Я не хочу уплывать, и должна убедить эльфов остаться, должна! Мы не должны уплывать!»
                                                                  ***
   Фродо бросил кольцо в огненную лаву Ородруина. Мордор рушится на глазах воинов, стоящих у Чёрных Врат. 
Сицилия смотрела, как Мордор рушится, превращается в прах; слушала оглушительный грохот, под который грозный Барад-Дур осыпался в пыль. Но вдруг она увидела, как один из назгулов, видимо решивший, что терять ему больше нечего, летит прямо к Леголасу.
-Нет!- закричала Сицилия и, разбежавшись, вонзила свои кинжалы прямо в чешуйчатую шею снижавшейся твари. Та издала леденящий душу вопль и замотала уродливой головой, а затем ударила Сицилию огромной когтистой лапой. Эльфийка покатилась по земле и замерла. Правый бок её заливала кровь. И тут Леголас и Повилика, не помня себя от гнева, устремились к назгулу. Лихолесский эльф выхватил у кого-то меч и с одного удара отсёк голову мерзкой крылатой твари. Повилика мощным ударом копыт сбросила не ожидавшего такого напора назгула на землю и принялась так яростно топтать его, что меч Леголаса уже не понадобился. Так умер последний из назгулов.
Леголас и Повилика поспешили к Сицилии. Она побледнела, изо рта у неё стекала тонкая струйка крови.
Лошадь легла рядом со своей хозяйкой и прижалась мордой к её щеке, из глаз её текли слёзы.
-Повилика,- прошептала Сицилия, поглаживая преданную лошадь.
Леголас склонился над эльфийкой и осторожно приподнял её за плечи.
-Зачем?- горько спросил он.
-Ч-чтобы его отвлеч-чь. Зато т-ты ж-жив.- Сицилия слабеющей рукой убрала длинную светлую прядь волос с его глаз и нежно погладила его по щеке.- Не ос-ставляй Повилику.
С этими словами она закрыла глаза и безвольно повисла на его руках. По щеке Леголаса скатилась слеза. Он поражённо смотрел на её застывшее лицо. Она не умерла! Она не может умереть! Ещё одна слеза. Воины опустили головы. Арагорн подошёл к эльфу и положил руку ему на плечо. Леголас хотел было опустить Сицилию на землю, но вдруг услышал слабое биение сердца. Её сердца.
-Леголас.- тихо позвал Арагорн.
-Сердце.
-Что?- не понял тот.
-Сердце бьётся. Она без сознания. Надо немедленно отвезти её в Минас-Тирит.
Повеселевшая Повилика мигом подставила свою спину.
-Нужно её придерживать, поэтому мне тоже придётся ехать на тебе,- обратился Леголас к лошади, усаживая Сицилию ей на спину.
Белоснежная кобыла согласно заржала и нетерпеливо топнула ногой. Леголас вскочил на лошадь, и они тут -же скрылись из виду.
                                                                          ***
…Леголас просидел у постели Сицилии весь день. Она по-прежнему была без сознания, но её дыхание стало ровнее, а кожа перестала быть мёртвенно-бледной. К вечеру вернулось войско во главе с Арагорном. Он и Гимли зашли в Палаты Врачевания.
-Леголас, тебе нужно отдохнуть!- сказал Арагорн, глядя на измотанного друга.
-Поешь хотя бы!- поддакнул Гимли,- Ведь ей уже лучше! А пока мы с ней посидим, если хочешь.- Гном тоже очень любил Сицилию, однако она вызывала у него не только тот благоговейный трепет и восхищение, который вызывали у него Галадриэль или Арвен. Она была для него ещё и хорошим другом.
-Я никуда не уйду, пока она не очнётся.
Друзья ушли. Внезапно Сицилия снова побледнела, а по телу её прошла судорога. Леголас, потеряв последнюю надежду, прощально погладил её по щеке и отвернулся.
-А можно ещё по другой щеке?- послышался слабый, но такой родной, такой любимый голос.
Леголас, не помня себя от счастья, сгрёб Сицилию в охапку и прижал её к своей груди. А потом их губы соединились в нежном и страстном поцелуе. Сицилия снова положила голову ему на грудь.
-Что, испугался?- спросила нахальная эльфийка.
Леголас хмыкнул и принялся поглаживать её по длинным тёмным волосам.
Вдруг послышался грохот, и в Палаты Врачевания с торжествующим ржанием ворвалась Повилика. Лошадь бесцеремонно опрокинула столик с лекарствами и уткнулась мордой Сицилии в руку.
-Лошадям сюда нельзя!- возмущённо завопила целительница, вбегая в палату.
-Ну так попробуйте увести её отсюда!- засмеялись эльфы.
Целительница задумчиво посмотрела на опрокинутый столик, наглую кобылу, улыбающихся эльфов…вздохнула и вышла.
                                                                ***     
                                                                                 Коронация.
Сицилия тоже была на коронации и, конечно же, с Повиликой. Своенравная лошадь видно тоже собралась смотреть на торжество, и потому упёрлась всеми четырьмя ногами, и ни в какую не хотела уходить с площади.
На эльфийке было длинное платье нежно голубого цвета. Оно было украшено всё тем же узором - переплетающиеся листья и звёзды. Узор начинался у плеча и тянулся к подолу, тонкой змейкой обвивая её стройную фигуру. Длинные волосы, на этот раз без косичек, спадали на обнажённые плечи. Весело сверкали большие синие глаза.
-Ты сегодня особенно прекрасна, - сказал Леголас, не сводя с неё восторженного  взгляда.
Она улыбнулась.
                                                                 ***
Закончилось венчание Арвен Ундомиэль и Государя Элессара, все начали расходиться.
-О, Владыки эльфов, вы не могли бы выслушать меня?- спросила Сицилия.
-Конечно, говори, о, прекрасная дева!- молвил Элеронд.
Трандуил взглянул на неё, и глаза его расширились.
-Я, Сицилия Йавиэ Лахелэль, Звезда Осеннего Пламени, хочу поговорить с вами об отплытии за Море. Зачем вы уплываете? Вы говорите, что с гибелью Кольца Всевластия исчезла и магия эльфов. Разве это так? Ведь эльфы и их магия существовали задолго до создания колец, да и три эльфийских кольца выковали сами эльфы! Так почему же наша магия и бессмертие должны исчезнуть? Ведь вокруг нас по-прежнему расцветают цветы, деревья радостно трепещут своими листьями, вольные птицы поют, летая над нашими головами!
Неужели вам так хочется уплывать? Вспомните слова Гил-Гэлада, первого хранителя Вильи, того эльфийского Владыки, что заключил с Элендилом Последний Союз эльфов и людей.
«Люди-дети степей, гномы-сыны подгорных царств, эльфы-дети лесов, морских и речных берегов, возьмёмся за руки! Возблагодарим же тьму за то Пламя ненависти, что закалило и скрепило наш Союз! Огонь погас, родилась сталь. И будь, что будет - мы готовы! Объединенные Светом!»
Этой речью Владыка Линдона призывал нас бороться за свободу Средиземья, за гибель Мордора. Ну что ж, мы победили. И теперь вы уплывёте, разрушив этот крепкий и закалённый в тяжёлых битвах Союз? Ведь сначала уйдёте вы, потом уйдут гномы, исчезнут маленькие хоббиты, могучие энты, зоркие говорящие орлы! Исчезнет всё волшебное, и Средиземье перестанет существовать. Оно станет миром, который населяют только люди, обычным, неволшебным миром.
Леголас, я знаю, ты был в Остранне. Неужели ты не слышал шёпота камней, деревьев, кустарников, растущих в этой степи, покинутой эльфами, - «Они ушли, они оставили нас!»?
-Слышал,- тихо подтвердил Леголас, потрясённый речью, которую произносила Сицилия.
-Вы что, хотите, чтобы деревья, воды быстрых рек, камни, опадающие листья ваших стран также шептали и стонали, страдали, звали вас, а их никто не будет слышать, ибо люди не наделены этим даром! Неужели вы покинете родные леса и берега, просто уйдёте?
Нас тянет на Тол-Эрессу тоска по Морю. Знайте, что я тоже слышала крики чаек, шум морского прибоя, чувствовала запах, что принёс морской ветер - и  это потревожило моё сердце. Но я заглушу этот зов, поборю эту тоску ради любви к густым лесам, высоким горам, свистящему ветру, журчащим рекам и ручьям, мудрым энтам, говорящим орлам, ворчливым гномам, маленьким хоббитам, храбрым людям, бессмертным эльфам – ради любви ко всему тому, что называется Средиземьем! Я не уплыву, я останусь здесь, и надеюсь, что вы тоже!
Сицилия перевела дух, Повилика положила голову ей на плечо, чтобы успокоить. Подошли Арагорн и Арвен, взволнованно вглядываясь в лица эльфов, ожидая их решения. Несколько секунд стояла напряжённая тишина. Наконец Галадриэль, Владычица Лориэна подняла свой взгляд на Сицилию и молвила:
-Все мы потрясены твоей пламенной речью, Сицилия Йавиэ Лахелэль, и сейчас каждый из нас выскажет своё мнение, - она немного помолчала, - Сицилия…Я слишком долго ждала этого момента, ждала прощения и…я не могу здесь остаться, я хочу вернуться Домой…Прости.
Дочь Алайны кивнула.
-Я...Я думаю, что мой дом – это Средиземье. И я останусь здесь. Возможно я уплыву, но…не так скоро, - тихо сказал Келеборн.
Арвен и Арагорн улыбнулись. В толпе людей кто-то облегчённо вздохнул.
-Я уплыву. Уплывают все, кто связаны с кольцами. Но…я уплыву не очень скоро…по меркам людей, - сказал Элеронд.
Сицилия и Арагорн улыбнулись- хоть малая, но всё же надежда! Арвен бросилась обнимать отца.
-Что ж тут говорить, я тоже останусь, как и мой народ,- улыбнулся Трандуил, внимательно вглядываясь в её лицо.- Мы не уплывём, нашим домом всегда было Средиземье.
Подошла очередь Леголаса, он молчал. Его друзья и Сицилия с тревогой вглядывались в его голубые глаза, в которых боролись тоска по Морю и…что-то ещё. Что-то другое. Наконец эльф подошёл к ней.
-Только ли из-за любви к Средиземью?- спросил он.
-Не только к нему,- лукаво улыбнулась эльфийка.
-Тогда я остаюсь,- сказал он и поцеловал её.
Засмеялись люди, эльфы, хоббиты и гном, захлопали в ладоши. Повилика торжествующе фыркнула и отправилась сообщать новости своему возлюбленному коню.
-Наконец-то в Лихолесье появится царевна,- улыбнулся Трандуил, кладя руку сыну на плечо,- Сицилия, расскажи мне о себе.
Лихолесский Владыка внимательно выслушал её историю. Дослушав, он судорожно вздохнул и…по-отцовски обнял обескураженную Сицилию.
-Твои родители были моими самыми близкими друзьями. Я думал, что вы все погибли и очень рад тому, что это не так.- В глазах эльфийки заблестели слёзы.- Твои родители гордились бы тобой.
                                                                         ***
Сицилия тепло попрощалась с Арвен и Арагорном, которые были ей бесконечно благодарны, и направилась к воротам.
-Я…Мне нужно попрощаться с Фангорном, с энтами, со своим домом. Я поеду сейчас. Поброди по Фангорну с Гимли, как ты хотел, меня вы найдёте в самом сердце леса,- обратилась она к Леголасу.
Они хотели было поцеловаться на прощание, но тут Сицилия возмущённо возопила:
-Повилика!
Лошадь молниеносно отвернулась от сумки со съестными припасами хозяйки и невинно захлопала длинными ресницами. Но крошки на морде выдавали её с головой. Сицилия вздохнула, уселась на белоснежную нахалку, улыбнулась Леголасу и две подруги поспешили в Фангорн.
                                                                                  ***
-Леголас, ну сколько можно?! Мы на эти деревья уже целый день смотрим! Вот уж чудо, они ж одинаковые все! Пойдём уже к Сицилии, она нас накормит, наверное!- ворчал Гимли. Он не столько хотел есть, сколько был возмущён Леголасом, не понимая, зачем целый день ходить по лесу и разглядывать одинаковые, как ему казалось, деревья.
-Ничего они не одинаковые. Хватит ворчать! Устал – сядь на Арода!- ответил эльф.
Они и правда весь день гуляли по Фангорну. Впереди медленно шёл Леголас, он разглядывал деревья и вслушивался в их неторопливую размеренную речь. Далее шагал Арод, а позади всех топал ворчащий гном.
-Ну вот ещё, я ж свалюсь с этой огромной животины! Там держаться не за что!- насупился Гимли.
Эльф вздохнул, посадил гнома на коня и уселся сам.
-За меня держись!
-Ну давай быстрей поедем! Ты что, совсем свихнулся? Сколько можно на лес смотреть? Я есть хоч…
-Да тише ты ворчи! Слышишь?- вдруг встрепенулся Леголас.
-Ну и чего ты там услыхал своими эльфийскими ушами?
-Да тихо ты. Прислушайся.
И Гимли услышал. Это была красивая эльфийская песня. Звуки её голоса, а пела именно она, переливались, перекликались, казалось, песня раздаётся везде и одновременно нигде, казалось, что поёт каждое дерево, каждый ручеёк. Он ничего не понимал по эльфийски, зато понимал Леголас.
«Были боль, война и горесть,
Стрел свист, звон клинков и крик.
Тьма и тень, кровь и смерть,
Мордор чёрный Средиземьем
                                                  хотел во тьме владеть.
Но Свет восстал и бросился в бой,
Чтоб вернуть в Средиземье свет и покой,
Чтобы не было боли, как было дотоль.
И была надежда вернуться домой.
Светлый луч пронзил облака,
С глаз исчезла кровавая пелена.
Свет восторжествовал над Тьмой,
Свобода и доблесть изгнали всю злобу,
                                                                   и нет её рядом с тобой.
Песни и смех слышны кругом,
Луна и Солнце не помнят о том,
Как злобная тьма наползала, пока
Чёрные тучи губили облака.
Звёзды светлые сверкают, освещая наш путь,
Он чист и прекрасен – от войны нам пора отдохнуть.
Песни льются в густых лесах,
В просторных вольных степях,
На рек журчащих берегах,
В таинственных морских волнах.
И нет грусти и боли,
Нет войны и печали,
Нет лишений, неволи
И яда речами.
Есть свет и веселье,
Есть радость и гордость,
И лёгкость, и сладость.
Есть лучшая жизнь, свободная жизнь-
Средиземья прежняя жизнь».
Гимли некоторое время заворожено слушал, открыв рот, а потом очнулся и, похлопав эльфа по спине, сказал:
-Так красиво может петь только эльфийка, а в этом лесу эльфийка одна - Сицилия, а Сицилия нас ждёт, значит покормит, а я есть хочу - значит, поехали быстрее! – Леголас не двигался,- ничего не пойму! Ты же её любишь вроде бы, что, не хочешь поскорее её увидеть?- Гимли изловчился, просунул голову под руку эльфа и заглянул ему в лицо - Леголас слушал, чуть прикрыв глаза, и, казалось, не замечал ничего, кроме песни. Гном ещё раз похлопал друга по спине и, убедившись, что тот его не замечает, проворчал:
-Одно слово – эльфы!
                                                                        ***
Сицилия закончила петь и потянулась:
-Готово!
Последние полчаса она сидела, прислонившись спиной к раскидистому буку, и рисовала портрет Леголаса, напевая песни собственного сочинения.
Повилика подошла, критически осмотрела портрет и одобрительно фыркнула. Эльфийка потрепала лошадь по гриве и полезла в сумку за яблоком. Но стоило ей отвернуться: «Хрум!»- Повилика принялась убегать от хозяйки по всей поляне, торопливо дожёвывая остатки её яблока.
                                                                  ***
Леголас и Гимли по-прежнему ехали медленно. Гном устал ворчать и теперь лишь сердито сопел эльфу в спину. Внезапно по лесу пронёсся такой знакомый, такой любимый вопль: «Повилика! А ну иди сюда, нахалка! Будешь знать, как поедать чужие яблоки!» А потом ехидное ржание наглой кобылы. Арод подумал, что если хозяин совсем свихнулся и ни по кому не соскучился, то он здоровый конь и с головой у него всё в порядке, а потому Арод с места сорвался в галоп и поскакал к своей ехидной подруге, не подчиняясь никаким командам эльфа. «Ну хоть одно здравомыслящее существо!»- воскликнул Гимли. Конь добрался до середины леса за несколько минут. Леголас и Гимли спешились и увидели такую картину.
На краю поляны стоял маленький, почти сказочный домик, он был весь увит плющом, да так, что самого домика было почти не видно. Рядом росли яблони, груши, были разбиты маленькие грядки. Тишина и благодать! Были бы. Да вот только по грядкам, добросовестно их топча и ехидно фыркая, носилась белая кобыла. За ней с молодецким гиканьем неслась эльфийка. Её длинные волосы растрепались, в них забились листья и мелкие веточки с яблонь и груш, которые эти две подруги также изрядно потрепали. Нарезав так кругов десять, Сицилия запрыгнула на ветку, и скрылась в густой кроне одной из яблонь. Ничего не заметившая Повилика скакала очередной круг, когда на её спину с громким криком «Попалась, пройдоха!» свалилась Сицилия. Лошадь с перепугу споткнулась и свалилась в протекавший на поляне ручей. Эльфийка, конечно, полетела туда же. Обе потрёпанные, мокрые, но страшно довольные, они обернулись и увидели эльфа, гнома и коня, застывших с одинаково раскрытыми ртами и округлившимися глазами.
-Э-э-э…Яблочко?- спросила эльфийка, указывая на землю, усыпанную сими многострадальными плодами.
Повилика фыркнула, Сицилия хихикнула, и все, кто был на поляне, разразились громким хохотом. Эльфийка приготовила уйму блюд из тех овощей и фруктов, что ещё остались после их с Повиликой бешеных игр. Поздний ужин получился вкусным и сытным, и Гимли наконец остался доволен. Сицилия предложила ему и Леголасу спать в её домике.
-А ты?- удивился эльф.
-Мы с Повиликой спим в доме только зимой, да и то не всегда. Мы любим спать под открытым небом, слушать прощальное пение птиц, спешащих в свои гнёзда. И ещё - мы не пропускаем ни одного заката. Ни один закат не похож на другой, все они разные, один прекраснее другого.
-Спасибо за ужин и ночлег,- сказал Гимли, поглаживая бороду.
Сицилия кивнула и улыбнулась ему, довольный гном отправился в домик.
-Ах да, вот,- эльфийка протянула Леголасу его портрет.
-Сама?
-Сама.
-А эта песня?
-Тоже сама.
-Сицилия, чего ты НЕ умеешь?
-Многого, например вести тихую и спокойную жизнь,- эльфийка хмыкнула, взглянув на потрёпанные деревья и вытоптанные грядки.
-Очень умелый и красивый портрет.
-Ну, я же тебя рисовала,- улыбнулась хитрая эльфийка.
-А песня, это… У меня нет слов.
-Ну и не надо. Главное, что тебе понравилось. О, закат!
Эльфы обнялись и, привалившись спинами к улёгшимся на землю лошадям, стали смотреть на закат.
По золотому небу плыли алые облака. Они загораживали багровое солнце и становились малиновыми. Дневное светило неторопливо плыло за горизонт. На небе стали появляться яркие проблески оранжевого. Солнце медленно тонуло в расплавленном золоте неба, пока не скрылось за чёрными верхушками разлапистых вязов. Эльфы и лошади смотрели, как на медленно чернеющем небе загораются мерцающие звёзды.
-А где здесь Звезда Осеннего Пламени?- спросил Леголас.
-Не знаю.
-Наверное, вон та. Самая большая и яркая, самая красивая.
-Возможно. Видишь ту мерцающую звезду, что рядом с моей, она тоже очень яркая.
-Та, что справа?
-Да. Это- Звезда Заката. Так говорил отец,- она всхлипнула.
-Ну, вот видишь, она всегда рядом с тобой. И отец тоже,- он кивнул на одинокую иву, растущую у ручья,- Вы всегда будете вместе,- Леголас ласково поглаживал её по волосам.
Так они и заснули - Сицилия положила голову ему на колени, а он гладил её по волосам, пока не уснул.
                                                                       ***
Утром, когда Леголас и Гимли уже сели на коня, Сицилия и Повилика отправились прощаться с Древнем.
-Удачи вам. Я вижу, что вы выбрали себе женихов надёжных, честных. Но если что…
-Ты что, не доверяешь эльфу?
-Эльфу-то я доверяю, но вы для меня дороже. Приходите сюда, в родной Фангорн!
-Придём, обязательно придём. Спасибо тебе за всё, что для нас сделал. Прощай…отец.
Повилика ткнулась носом в ветвистую руку энта, а потом они вместе с Сицилией скрылись в  густом лесу.
Из большого жёлтого глаза Древня скатилась крупная слеза и скрылась в трещинах коры.
                                                                        ***
Друзья ехали несколько дней и, наконец, оказались на распутье - Гимли нужно было сворачивать на Одинокую гору, остальным - в Лихолесье.
-Прощай…друг. Я благодарен судьбе за все те приключения, в которых мы участвовали вместе с тобой. Но ведь мы прощаемся не навсегда. Приезжай к нам в Лихолесье, мы будем очень рады.
-Не думал, что смогу назвать эльфа другом.
-Значит, я сказал неправильно?- спросил Леголас.
-Ну почему же, очень даже правильно! А вот насчёт приехать…
-Только не говори мне, что тебе не понравилось у эльфов!
-Очень даже понравилось! Только не забудь сказать остальным остроухим, что гнома Гимли не надо расстреливать из луков, а надо проводить к тебе. Да и сам ты к нам приходи.
-Не забуду. И приду.
И друзья обнялись.
Вконец опешившие пограничные стражи Лихолесья, которые во время разговора друзей сидели на деревьях и всё видели, подумали, что приключения их царевича были очень опасными и тяжёлыми, раз он обнимается с гномом.
-Да и вы, Сицилия и Повилика, тоже захаживайте. У моих сородичей челюсти отвиснут при виде твоей,- гневное ржание Повилики,- при виде вашей красоты.
Сицилия улыбнулась, Повилика важно кивнула. Потом к гному подошёл Арод и принялся трогать его нос своими мягкими губами, обдавая Гимли тёплым дыханием и ласково пофыркивая.
-Ну, ну, хорошая животинка, хорошая,- поражённо бормотал гном, поглаживая коня по белой морде.
                                                                    ***
На свадьбу Леголаса и Сицилии собрались все лихолесские эльфы. Все они очень любили своего царевича и пришли посмотреть на ту, что скоро станет их царевной. Вообще-то её уже почти все знали, шустрая эльфийка успела со всеми познакомиться. Все восхищались её красотой, любезностью. Эльфы поражались тому, что в ней удивительным образом сочетаются неугомонность и спокойствие, веселье и печаль. Взглянув в её большие синие глаза, эльфы видели мудрость и грусть, они сразу понимали, что Сицилия очень многое пережила. Однако её поступки говорили о непредсказуемости, энергичности, веселье, неугомонности и детском озорстве. Ещё бы: только что Сицилия рисовала, привалившись спиной к дереву и распевая эльфийские песни, а через минуту она уже носится наперегонки с Повиликой или брызгается с нею в реке, заливаясь весёлым смехом!
Но вернёмся к свадьбе. На неё были приглашены члены Братства Кольца и Арвен, Эовин с Фарамиром, Эомер, Древень и многие другие. Гэндальф, Арагорн, Древень и Арвен беседовали с эльфийскими Владыками. Эовин, Эомер и Фарамир разглядывали эльфов, их лес, слушали их песни и не переставали дивиться. Гимли ходил между эльфийскими постройками, оценивающе поглядывая на них и что-то бормоча себе под нос. Хоббиты рассматривали праздничные наряды эльфов. Между гостями прохаживалась Повилика, важно пофыркивая и незаметно воруя хлеб и фрукты со столов, благо никто этого не видел.
Но вот на поляну вышла Сицилия, и все разом повернулись к ней. Было на что посмотреть!
Длинные, иссиня-чёрныё волосы тяжёлой волной ниспадали на золотое платье с широким вырезом. Вышитые алым и медным шёлком ивовые листья казались настоящими, попросту налипшими на струящийся подол. Между ними сверкали яркие звёзды, вышитые крупным жемчугом. Открытую спину эльфийки стягивали множество тонких золотых нитей, отходящих от платья и переплетающихся солнечной паутинкой.
Сицилия улыбнулась, и в больших ярко-синих глазах засверкали весёлые искорки. К ней подошёл Леголас, встал на одно колено и, не сводя с неё восторженного взгляда сияющих глаз, вручил ей очень красивый букет нежных эльфийских цветов. После этого эльф встал и повернулся к отцу. Трандуил подошёл к ним.
-Сын мой, Леголас Зелёный Лист, царевич Лихолесья, согласен ли ты взять в жёны Сицилию Йавиэ Лахелэль - Звезду Осеннего Пламени, дочь Алайны Звезды Заката, тем самым возложив на её голову венец царевны Лихолесья?
-Согласен.
-Сицилия Йавиэ Лахелэль – Звезда Осеннего Пламени, дочь Алайны Звезды Заката, согласна ли ты взять в мужья Леголаса Зелёный Лист, сына Трандуила, царевича Лихолесья, тем самым возложив на свою голову венец царевны Лихолесья?
-Согласна.
Трандуил принял из рук подошедшего эльфа-прислужника лёгкий венец, состоящий из множества тончайших серебряных цепочек, на которых каплями осеннего дождя вспыхивали мелкие брильянты и рубины, и возложил его на голову Сицилии.
-Можете поцеловаться, царевич и царевна Лихолесья.- улыбнулся он.
И они поцеловались. Гости засмеялись, захлопали в ладоши. Друзья бросились поздравлять Леголаса и Сицилию, эльфы запели. Все стали танцевать.
Счастливая Сицилия обернулась и увидела свою лошадь, которая съела уже почти все угощения со столов. И по лесу пронёсся такой знакомый, такой любимый вопль: «Повилика!»

Я это скопировала с Wordа.

Эльфийка Кайя,очень трогательно...Выложи это,пожалуйста, в "Поэзии",пусть там будет хоть одно хорошее стихотворение.